Обсуждение проекта воссоздания Успенского собора имело много противоречивых аргументов. Нас упрекают за «новоделы», но в том случае, если бы храмы не воссоздавались на первоначальных местах, со временем их место заняли бы современные деловые сооружения, поскольку, по латинскому выражению, «horror vacui», природа не терпит пустоты. De facto, воссоздавая главные доминанты Киева, мы восстанавливаем, насколько это сейчас возможно, его исторический силуэт – это если рассматривать проблему воссоздания с градостроительной стороны. Но существует и другой аспект: морально-этический. Годы безверия, бездуховности пагубно сказались на моральном и культурном уровне народа, затронув все стороны его жизни, ведь история не прощает пренебрежительного отношения к достояниям прошлого. Бездуховное общество не имеет права на будущее, такое государство не сможет достичь настоящего культурно-экономического расцвета. Поэтому воссоздание разрушенных объектов, которые на протяжении веков играли роль главных святынь народа, способствует воспитанию у населения уважения к своему прошлому и духовности. Конечно, все разрушенные в течение господства воинствующего атеизма церкви невозможно возродить, однако тем более заметным станет воссоздание отдельных главных памятников.
Еще один аргумент в пользу воспроизведения – возобновление прерванной преемственности традиций храмового строительства. Как известно, этот процесс был непрерывный и не замирал даже во времена лихолетий: – каменное зодчество Киевской Руси и деревянное церковное зодчество – церковное строительство оборонного типа (церкви-крепости); – ренессансные церкви; – церкви в стиле украинского барокко; – церкви в стиле классицизма и ампира; – церкви в стиле эклектики II пол. ХІХ-нач. XX вв.; – церкви в национальном украинском стиле нач. XX в. и все, связь прервана от 1917 года до 1991 года. Если сейчас, не возродив хотя бы частично утраченное, мы начнем строить только современные храмы из стекла и бетона, как это делают в Европе и Америке, мы рискуем через несколько поколений вообще потерять генетическую память о своих национальных корнях.
Некоторые упрекают, что для воссоздания таких известных объектов сейчас не лучшие времена. Но весь парадокс заключается в том, что без возрождения духовных и культурно-художественных традиций эти «лучшие времена» вообще настанут очень нескоро, ведь развитая экономика государства сочетается с достаточным духовным и культурным уровнем его развития и находится в прямой зависимости от них. Как известно, в Украине, да и во всем мире строили церкви не только во времена экономического расцвета, но и в более тяжелые времена, и это воспитывало людей, сплачивало их вокруг церкви.
Удлиненность воспроизведения во времени, за которую выступали оппоненты, привела бы к появлению неких «долгостроев», которые негативно воспринимаются людьми. Если бы, например, восстановление Успенского собора продолжалось в течение десяти, двадцати, тридцати лет, за это время негативные изменения в исторической среде города стали бы еще более значительными, а общество, уставшее от созерцания такого длительного строительства, наконец бы разуверилось в нем как в чем-то «второразрядном», неважном, неактуальном на потребность дня. Вспомните, какие впечатления были у вас от оставленных недостроев еще советских времен, которые десятилетиями «украшали» строительные площадки.
Что касается непрофессионализма разработанного проекта воссоздания Успенского собора, непонимания авторами всех особенностей проблемы, то здесь следует напомнить, что проблема воссоздания собора рассматривалась начиная с послевоенных лет, и разные специалисты предлагали свои варианты дальнейшего существования памятника. Хотя говорят, что не было собрано достаточно достоверной информации по собору, напомню, что с 1945 года и до 1963 года продолжалась разборка остатков от разрушенных частей храма с сопровождением их проведением детальных исследований, которые легли в основу дальнейших проектных предложений по собору. Наиболее серьезные по уровню сложности поставленной задачи проектные разработки начал институт «Укрпроектреставрация» еще в 1981-1982 годах, в дальнейшем продолжалось дополнение собранной информации, на основе которой и был разработан проект воссоздания Успенского собора. Следовательно, разговоры о том, что авторы проекта и специалисты, занимавшиеся воссозданием, не были достаточно осведомлены с проблемой и условиями строительства, выглядят неаргументированными.
Относительно же последних возражений относительно «варварского» по мнению некоторых, свайного метода, возможности разрушения захоронений в основании собора, угрозы гидрогеологии и невозможности работы тяжелой техники в условиях зажатого застройкой пространства, то здесь следует сказать следующее. Если старые фундаменты потеряли свои несущие свойства – сначала вследствие взрыва, а затем в течение многолетнего существования в полуразрушенном состоянии, то поставить на них массивный собор было невозможно. Сваи были применены таким образом, чтобы не задеть расположенные в основе захоронения. Одновременно с воссозданием Успенского собора продолжались сопутствующие работы по организации инженерных и ремонтно-реставрационные работы на соседних зданиях. Относительно же того аргумента, что тяжелая техника во-первых, не пройдет через низкие монастырские ворота, а во-вторых, ей будет тесно для работы, то здесь скажу одно: все видели, что на строительной площадке работала-таки необходимая строительная техника, и при этом никакого вреда монастырским воротам не было нанесено. Это то последнее доказательство, «ultima ratio», в пользу воссоздания Успенского собора, которое хотелось бы привести.
